Вариант 1

Теоретическая часть: Компетенция арбитражных судов (подведомственность и подсудность дел арбитражным судам).

Практическая часть:

Задача 1.

В ходе рассмотрения заявления ООО «Игрок» о признании недействительным решения налогового органа об отказе в возмещении НДС налоговая инспекция представила полученные на основании ст.90 НК РФ протоколы допроса свидетелей, показавших, что никакого отношения к деятельности фирм, являвшихся «контрагентами» ООО «Игрок», они никогда не имели, хотя и значатся их учредителями и  руководителями, подписи на договорах, счетах-фактурах и т.п., выполненные от их имени, им не принадлежат, о деятельности этих фирм они ничего не знали. Налоговая инспекция представила также заключение эксперта, полученное на основании ст.95 НК РФ, согласно которому подписи, выполненные от имени указанных свидетелей на документах, в действительности выполнены другим лицом. На основании этих доказательств налоговая инспекция признала хозяйственные операции ООО «Игрок» с этими фирмами мнимыми сделками, которые не могут служить основанием для возмещения НДС.

Представитель ООО «Игрок» заявил о недопустимости использования протоколов допроса свидетелей, т.к. свидетели должны допрашиваться самим судом. Он также заявил ходатайство о назначении судебно-графологической экспертизы в отношении подписей на документах, указав, что только полученное на основании определения суда заключение эксперта может рассматриваться в таком качестве. Представитель налоговой инспекции указал, что протоколы допроса свидетелей и заключение эксперта следует рассматривать как письменные доказательства, назначать судебную экспертизу и вызывать свидетелей в суд нет оснований, если данные письменные доказательства не подвергнуты сомнению с точки зрения их достоверности. Кроме того, при рассмотрении таких дел суд осуществляет проверку законности решения налогового органа, которая должна осуществляться применительно к тем доказательствам, которые были собраны в ходе мероприятий налогового контроля, а не путем собирания новых доказательств. Соответственно, квалифицировать эти доказательства следует по НК, а не АПК. Представитель ООО «Игрок» заявил, что доказательства, о собирании которых он ходатайствовал, не могут рассматриваться как новые.

Чья точка зрения представляется Вам правильной? Как следует квалифицировать представленные доказательства? Подлежат ли удовлетворению заявленные ходатайства?

Задача 2.

АО «Союз» обратилось с иском к ООО «Партнер» с иском о взыскании задолженности по договору поставки за переданный товар.

В ходе рассмотрения дела в суд поступило заявление от ООО «Дружба» об осуществлении правопреемства на стороне истца со ссылкой на заключенный договор цессии, по которому ООО «Дружба» получило право требования задолженности с ООО «Партнер».

Представитель АО «Союз» возражал против производства правопреемства и заявил о недействительности договора цессии (он является  для Общества «Союз» крупной сделкой, которая не была одобрена в установленном порядке).

Суд отклонил данный довод со ссылкой на то, что внутренние отношения между цедентом и цессионарием суд выяснять не обязан. Устанавливать действительность договора цессии означало бы в рамках одного спора начать разрешать еще один, что невозможно, тем более, что речь идет об оспоримости, а не ничтожности сделки (впрочем, устанавливать ничтожность цессии тоже означало бы «рассмотреть два дела в одном»). Не осуществить правопреемство также невозможно, т.к. это означает присудить право не тому лицу, которому оно принадлежит. Суд вынес определение о правопреемстве. Жалоба АО «Союз» на это определение была отклонена по тем же основаниям. Иск о взыскании долга с ООО «Партнер» был удовлетворен.

АО «Союз» обратилось с иском к ООО «Дружба» о признании договора цессии недействительным и выиграло дело.

После вступления указанного решения суда в силу АО «Союз» обратилось с заявлением о пересмотре решения по иску о взыскании долга с ООО «Партнер» по вновь открывшимся обстоятельствам.

ООО «Дружба» возражало против удовлетворения данного заявления со ссылкой на то, что пересматривать надо не решение, а определение об осуществлении правопреемства. Лишь после отмены определения о правопреемстве можно пересматривать решение суда.

ООО «Партнер» возражало против удовлетворения данного заявления со ссылкой на то, что оно уже уплатило долг по исполнительному документу, поэтому отмена решения в связи с вновь открывшимися обстоятельствами ничего не даст АО «Союз» (повторно АО «Союз» взыскать долг с ООО «Партнер» не сможет, следовательно, отсутствует заинтересованность, без которой заявление не может быть удовлетворено).

АО «Союз» указало, что уплата по отмененному судебному решению является уплатой ненадлежащему кредитору, риск которого несет ООО «Партнер» (ст.312 ГК). Поэтому АО «Союз» при новом рассмотрении дела сможет получить исполнительный лист и взыскать с ООО «Партнер» долг, а то,  в свою очередь, может взыскивать с ООО «Дружба» на основании поворота исполнения.

Судья поставил на обсуждение сторон вопрос о том, что уплата долга по исполнительному листу в пользу ООО «Дружба» означает возникновение на его стороне неосновательного обогащения за счет АО «Союз». Следовательно, между ними имеет место спор о праве гражданском, который исключает пересмотр судебного решения по вновь открывшимся обстоятельствам.

АО «Союз» настаивало, что в силу обязательности судебного решения иск о взыскании неосновательного обогащения невозможно предъявить ранее, чем будет отменено решение суда о взыскании долга в пользу ООО «Дружба».

Чью точку зрения Вы разделяете? Каким образом должны быть защищены права АО «Союз»?

Вариант 2

Теоретическая часть: Лица, участвующие в деле: понятие, состав, права и обязанности.

Практическая часть:

Задача 1.

По результатам проведенной проверки Инспекция МНС приняла решение о привлечении налогоплательщика-организации к ответственности и взыскании недоимки по налогам и пени. Одновременно по фактам, изложенным в акте документальной проверки, было возбуждено уголовное дело против руководителя организации по фактам уклонения от уплаты налогов с организаций. По результатам проверки было установлено, что на себестоимость продукции были необоснованно отнесены расходы на ремонт и аренду помещения, которое фактически налогоплательщик никогда не арендовал. Деньги за якобы выполненный ремонт перечислялись на счета подставных фирм и впоследствии «обналичивались».

Инспекция МНС обратилась в арбитражный суд с иском о взыскании налоговых санкций.

Налогоплательщик предъявил встречное заявление о признании решения Инспекции недействительным. Одновременно  налогоплательщик заявил ходатайство о приостановлении производства по  делу до завершения производства по уголовному делу, утверждая при этом, что настоящее дело невозможно рассмотреть до принятия решения по уголовному делу.

Суд первой инстанции ходатайство удовлетворил. Апелляционная инстанция определение о приостановлении производства по делу отменила.

При рассмотрении кассационной жалобы на постановление апелляционной инстанции стороны выдвинули следующие соображения.

Инспекция МНС возражала против удовлетворения жалобы по следующим основаниям. Невозможность рассмотрения дела имеет место в тех случаях, когда:

- обстоятельства, устанавливаемые решением по другому делу, должны быть использованы в данном деле (т.е. имеют для данного дела преюдициальное значение);

- обстоятельства, устанавливаемые решением по другому делу, необходимые для рассмотрения настоящего дела, невозможно установить в настоящем деле.

Оба условия должны присутствовать одновременно. Однако в данном случае не выполняется ни одно:

- согласно  ст.69 АПК из приговора суда по уголовному делу преюдициальное значение имеют только два вида фактов. Однако действия ответчика, которые будут устанавливаться в уголовном процессе, не имеют значения для арбитражного дела, т.к. в нем будут устанавливаться только соответствие законодательству выводов актов проверок о занижении налогов;

- не существует каких-либо фактов или действий, которые суд при рассмотрении арбитражного  дела не смог бы установить, поскольку объектом судебного исследования являются лишь выводы актов проверок о занижении налогов.

Кроме того, следует учитывать различие в гипотезах процессуальных норм ч.1 ст.156 АПК и ст.143 АПК: ст. 156 предусматривает, что рассмотрению дела препятствует отсутствие необходимых доказательств, в т.ч. документов, а ст.143 – что рассмотрению дела препятствует отсутствие не доказательств, а выводов, содержащихся в решении (приговоре) по другому делу. Более того, по мнению Инспекции МНС, от решения арбитражного суда зависит возможность привлечения к уголовной ответственности, а не наоборот.

Налогоплательщик же утверждал, что принятие решения по другому делу согласно ст.143 АПК является условием возможности рассмотрения арбитражного дела не только в отношении установления обстоятельств, обосновывающих исковые требования или возражения в арбитражном процессе, но и в отношении возможности получения после принятия решения по другому делу доступа к имеющимся в материалах другого (в данном случае - уголовного) дела доказательствам, необходимым для рассмотрения данного дела.

Кассационная инстанция постановление апелляционной инстанции отменила, указав, что исследование правоотношений, связанных с выявлением налоговой инспекцией нарушений налогового законодательства невозможно без учета результатов завершения уголовного дела. Отказ от приостановления производства означает ущемление права лица, участвующего в деле, на представление доказательств, подтверждающих выдвинутые им утверждения в соответствии со ст.65 АПК. Кроме того, приговор по уголовному делу обязателен для арбитражного суда.

Кто прав в данном деле?

Задача 2.

Зарегистрированное на острове Мэн общество Х обратилось в арбитражный суд с иском к российской компании Y о взыскании задолженности за пакет акций акционерного общества. Юристы, представлявшие истца, предъявили суду первой инстанции  доверенности, подписанные директорами компании – юридическими лицами  (согласно законодательству острова Мэн директором юридического лица может быть другое юридическое лицо). Доверенности оформлены и выданы по законодательству острова Мэн, прошли легализацию. От имени директоров общества Х подписи поставили физические лица, уполномоченные действовать от имени компаний - директоров  общества Х.

В суд апелляционной инстанции указанные юристы представили доверенность, оформленную у российского нотариуса, из которой следовало, что физические лица, уполномоченные действовать от имени компаний – директоров общества Х, находились в России, и на ее территории выдали новые доверенности.

Готовясь к заседанию суда кассационной инстанции, юристы ответчика направили запросы в Управление Федеральной миграционной службы о том, действительно ли те иностранцы, которые подписали доверенности, предъявленные в апелляцию, находились на территории России. Из полученного ответа следовало, что никогда границу России указанные граждане иностранного государства не пересекали.

Кроме того, через западных партнеров была получена информация (документально подтвержденная) о том, что одна из компаний - директоров  общества Х давно ликвидирована.

Придя к выводу, что доверенности сфальсифицированы, юристы ответчика подготовили на этом основании кассационную жалобу, к которой приложили указанные выше документы. Они просили судебные акты отменить, иск оставить без рассмотрения.

Мнения судей кассационной инстанции разделились. Первый полагал, что суд кассационной инстанции не вправе принимать никакие новые доказательства, и поэтому довод кассационной жалобы о том, что в суде первой, второй, а теперь и третьей инстанции, действуют неуполномоченные лица, должен быть отклонен, заявлять об этом и доказывать данное обстоятельство следовало раньше. Доверенности в заседании кассационного суда были предъявлены, оснований сомневаться в них, если не принимать документы, приложенные к кассационной жалобе, нет.

Второй судья полагал, что наличие полномочий действующих от имени участников процесса лиц является одной из предпосылок возникновения процессуальных отношений вообще, а проверка наличия установленных законом предположений процесса (условий возникновения и развития процесса) является обязанностью любого суда, реализация которой не может зависеть от расторопности участников процесса. ОТ кого бы и когда бы суд ни узнал, что полномочий в действительности нет, он обязан приобщить к делу такие доказательства, исследовать их и на основе сделанных выводов принять соответствующее решение. Подобные доказательства суд любой инстанции вправе и обязан собирать и по собственной инициативе. Он предложил удовлетворить жалобу.

Третий судья не согласился со вторым в том отношении, что «от кого бы и когда бы суд ни узнал, что полномочий в действительности нет, он обязан приобщить к делу соответствующие доказательства», это, по его мнению, ведет к полному отрицанию состязательного начала процесса, к тому, что доказательства подобных обстоятельств суд будет собирать по собственной инициативе. В удовлетворении кассационной жалобы, по его мнению, следует отказать, однако в кассационном постановлении следует указать, что данные обстоятельства являются основанием для пересмотра судебного акта по вновь открывшимся обстоятельствам.

Кто прав? Как бы Вы поступили на месте кассационного суда?

Вариант 3

Теоретическая часть: Понятие судебного доказывания и доказательств в арбитражном процессе.

Практическая часть:

Задача 1.

Металлургическая компания обратилась в арбитражный суд   с иском к АО «Тихий Дон» о расторжении договора аренды цеха по производству литейного чугуна в связи с существенным  нарушением ответчиком условий договора. Суды первой и второй инстанций иск удовлетворили, посчитав, что договор существенно нарушен ответчиком. Кассационная инстанция, оценив представленные сторонами доказательства, сделал вывод о том, что ответчик добросовестно исполнял условия договора, поэтому оснований для расторжения договора не имеется.

В надзорной жалобе ставится вопрос об отмене постановления кассационной инстанции, т.к. у нее отсутствовали правовые основания для переоценки обстоятельств, установленных судами первой и второй инстанций, т.к. ст.286-287 АПК установлены пределы рассмотрения дела в третьей инстанции. Нарушения норм материального права кассационная инстанция не выявила, фактически она дала новую оценку тем доказательствам, которые получили правильную оценку в судах первой и второй инстанций.

Дайте  оценку доводам надзорной жалобы. Изменится ли решение, если доказательства получили неправильную оценку судов первой и второй инстанций?

Задача 2.

Российская академия туризма обратилась в арбитражный суд к Тресту «Газпромстрой» о взыскании 1 675 897 руб. неустойки за несвоевременное внесение платежа по договору. Суд первой инстанции в иске отказал. Кассационная инстанция  решение изменила, иск удовлетворила в части с применением ст.333 ГК (уменьшение размера неустойки в виду явной несоразмерности последствиям нарушения обязательства). В надзорной жалобе Трест просит  постановление кассационной инстанции отменить, решение суда первой инстанции оставить в силе.

Как следует из материалов дела, академия и трест заключили договор о долевом участии в строительстве жилого дома, в соответствии с которым трест обязался перечислить академии 224 млн. руб. За просрочку внесения платежа предусмотрена неустойка 0,7% в день. Суд первой инстанции пришел к выводу, что договор является незаключенным, т.к. отсутствуют приложения к нему, определяющие порядок и сроки внесения платежа, наличие которых предусмотрено в договоре. Суд кассационной инстанции признал договор заключенным.

По мнению подателя надзорной жалобы, суд кассационной инстанции произвел переоценку фактических обстоятельств, в связи с чем превысил пределы своих полномочий, установленных ст.286-288 АПК РФ.

Согласны ли вы с доводами надзорной жалобы? Какое постановление, по Вашему мнению, должен был принять суд кассационной инстанции?

Вариант 4

Теоретическая часть: Иск и право на иск в арбитражном процессе

Практическая часть:

Задача 1.

АО «Плазма» обратилось в суд с иском к ГУП «ИМПУЛЬС» о взыскании задолженности по договору подряда за выполненные работы. Ответчик  не признал иск со ссылкой на то, что, подписывая текст договора, он приложил к нему письмо, в котором оговорил, что подписывает договор с изменением условия о сроке платежа:  в течение 10 дней после получения оплаты от заказчика (Министерство обороны), а не в течение 10 дней после подписания акта приемки выполненных работ, как предусмотрено в договоре. Ответчик считал данное письмо новой офертой, которая была акцептована истцом. Учитывая, что деньги от Минобороны не поступили, ответчик полагал, что срок платежа не наступил.

Суд первой инстанции иск удовлетворил, со ссылкой на то, что спорное условие согласовано сторонами в редакции договора, а не в редакции письма.

Суд апелляционной инстанции оставил решение без изменения, однако признал условие о сроке платежа согласованным в редакции письма, но при этом посчитал его недействительным, как противоречащее ст.313 ГК.

Суд кассационной инстанции оставил жалобу ответчика без удовлетворения, констатировав, что спорное условие действует в редакции договора, а не письма. Решение и постановление апелляционной инстанции  оставлены без изменения.

Вправе ли был суд кассационной инстанции установить факт несогласованности условия? Вправе ли апелляционная инстанция  оставить решение без изменения, если она установила иные факты, чем факты, установленные судом первой инстанции? Какое постановление должен был вынести суд кассационной инстанции? Какой факт является преюдициально установленным в данном деле?

Задача 2.

Известный писатель Чархотишвили написал книгу «Графитовая колесница» и заключил с издательством «Нега» издательский лицензионный договор, по которому  издательство  принимало на себя обязанность издать книгу в обусловленный срок и передать ее на реализацию в книготорговые сети. Предоставленная издательству лицензия являлась исключительной. Согласно условиям договора книга должны была быть опубликована под псевдонимом «Петр Бакунин».

После выхода книги в свет издательство «Мальчиш Плохиш» при отсутствии издательского договора с Чархотишвили перепечатало ее и выпустило тираж в свет с рядом искажений  авторского текста, но с сохранением названия и с указанием в качестве автора Петра Лакунина (вымышленное лицо).

Издательство «Нега» на основании п.2 ст.1265 и ст.1254 ГК  обратилось в арбитражный суд с иском к издательству «Мальчиш Плохиш» о пресечении действий, нарушающих авторские права (право на имя, право на неприкосновенность произведения, исключительное право на произведение): изъятии из торговой сети, запрете реализации тиража и уничтожении контрафактных экземпляров (п.п.2 п.1 ст.1252 ГК), взыскании компенсации за нарушение авторских прав в размере 1 000 000 руб. (ст.1301 ГК), компенсации морального вреда в размере 2 000 000 руб. (ст.1251 ГК).

В ходе рассмотрения дела представитель ответчика заявил ходатайство об истребовании у истца лицензионного договора между ним и автором спорной книги для того, чтобы проверить наличие у истца полномочий на ведение дела.

Представитель издательства «Нега» возражал против указанного ходатайства, ссылаясь на то, что доказательством его полномочий согласно п.2 ст.1265 ГК является указание наименования издательства на экземплярах выпущенных им книг. Кроме того, предъявление такого договора в суд будет означать раскрытие личности автора без его согласия, что противоречит сущности права автора опубликовывать произведение под псевдонимом. При этом он сослался на п.11 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 19.06.06 №15 (действует в части, не противоречащей части четвертой ГК РФ, а в этом вопросе противоречий нет). Дополнительно он указал, что требование о взыскании компенсации за нарушение авторских прав в размере миллиона рублей было заявлено издательством от собственного имени как лицензиата, которому принадлежит исключительная лицензия; в интересах автора предъявлено только требование о взыскании компенсации морального вреда и уничтожении контрафактных экземпляров.

Судья поставила на обсуждение сторон вопрос о процессуальном положении издательства «Нега», выразив при этом сомнение  в том, что оно может рассматриваться как законный представитель автора, ибо невозможно выступать в гражданском (арбитражном) процессе  в качестве законного представителя неизвестного лица. В процессе должен быть истец, если иск личный, поэтому издательство следует квалифицировать в качестве истца по всем предъявленным требованиям.

Представитель издательства «Нега» категорически возражал против признания его истцом по всем требованиям, указывая на саму формулировку ст.1265 ГК, где издатель назван представителем. Признание издательства истцом по делу означает невозможность защиты личных неимущественных прав автора. В частности, взыскание компенсации морального вреда становится невозможным по иску издательства, между тем ст.1265 ГК позволяет издателю предъявлять и такое требование.

Представитель ответчика полагал, что процессуальное положение издательства «Нега» следует определить на основании ч.2 ст.53 АПК, как предъявление иска в защиту чужого интереса. Только так можно будет обеспечить распространение на автора законной силы судебного решения. Правда, ч.2 ст.53 АПК тоже требует указания истца, который должен быть привлечен к участию в деле. Моральный вред вообще не может быть взыскан до тех пор, пока личность автора не будет раскрыта: не зная потерпевшего, невозможно определить размер компенсации.

Не став разбираться в этом вопросе, суд удовлетворил иск в полном объеме, основываясь на том, что нарушение авторских прав носило очевидный и вопиющий характер.

Во время апелляционного разбирательства, возбужденного по жалобе ответчика, Чархотишвили решил вступить в дело, о чем подал соответствующее заявление в суд.

Апелляционный суд поставил на обсуждение участников процесса вопрос о том, в каком порядке Чархотишвили должен быть допущен в процесс, и как из него должно быть выведено издательство «Нега». По мнению судьи, речь должна идти об осуществлении процессуального правопреемства, ибо защита интересов ответчика требует обеспечить связанность Чархотишвили обязательностью действий, совершенных до его вступления в дело издательством «Нега». В частности, только использование института процессуального правопреемства могло бы объяснить продолжение процесса от имени автора, если  бы во время рассмотрения дела, возбужденного издателем, издательский лицензионный договор прекратил бы свое действие (независимо от оснований такого прекращения).

Издательство «Нега» полагало, что теперь оно и Чархотишвили  должны выступать в процессе соистцами: Чархотишвили будет являться истцом по  требованию о компенсации морального вреда, ибо это сугубо личный иск, и об уничтожении контрафактных экземпляров, а по требованию о взыскании компенсации в размере 1 млн. руб. издательство само как субъект прав, полученных по лицензионному договору, остается истцом, ибо в этой части иск является требованием в защиту имущественных прав, принадлежащих издательству.

Представитель ответчика потребовал прекратить дело за неподведомственностью дела арбитражному суду: появление Чархотишвили в деле означает, что все требования должны быть рассмотрены в суде общей юрисдикции в силу ч.4 ст.22 ГПК.

Проанализируйте высказанные точки зрения. Как следует определить процессуальное положение издательства «Нега»? Как следует апелляционному суду решить вопрос о подведомственности дела?